G. A. Potemkin - Catherine II
[Before January 18, 1791]
Dear Mother, All-Merciful Empress. Having received the Highest command to accept my house into the treasury, I feel like it was a favor to me, and not a purchase. I kiss your feet, my unparalleled mother.
I received diamonds and am very grateful. But since I never received anything fake from you, I ordered Popov to show the order*, where the large stones were all crystals, and it was true that it did not come cheap to the treasury. Order, my nurse, to give it back to the deceiving merchant, and at that price let me make it specially to my taste.
Most faithful and most grateful
subject
Prince Potemkin Tauricheski
[Before January 18, 1791]
Dear Mother, All-Merciful Empress. Having received the Highest command to accept my house into the treasury, I feel like it was a favor to me, and not a purchase. I kiss your feet, my unparalleled mother.
I received diamonds and am very grateful. But since I never received anything fake from you, I ordered Popov to show the order*, where the large stones were all crystals, and it was true that it did not come cheap to the treasury. Order, my nurse, to give it back to the deceiving merchant, and at that price let me make it specially to my taste.
Most faithful and most grateful
subject
Prince Potemkin Tauricheski
Г. А. Потемкин -- Екатерине II
[До 18 января 1791]
Матушка родная Всемилостивейшая Государыня. Получа Высочайшее повеление о принятии дому моего в казну, чувствую, как милость мне, а не покупку. Цалую ножки Ваши, моя безпримерная мать.
Получил бриллианты и много благодарен. Но как я никогда от Вас фальшивого ничего не получал, то приказал Попову показать орден*, где большие камни все хрустали-смазки, а верно в казну пришло недешево. Прикажи, моя кормилица, отдать обратно обманщику купцу, а в ту цену позвольте зделать нарочно по моему вкусу.
Вернейший и благодарнейший
подданный
Князь Потемкин Таврический
Матушка родная Всемилостивейшая Государыня. Получа Высочайшее повеление о принятии дому моего в казну, чувствую, как милость мне, а не покупку. Цалую ножки Ваши, моя безпримерная мать.
Получил бриллианты и много благодарен. Но как я никогда от Вас фальшивого ничего не получал, то приказал Попову показать орден*, где большие камни все хрустали-смазки, а верно в казну пришло недешево. Прикажи, моя кормилица, отдать обратно обманщику купцу, а в ту цену позвольте зделать нарочно по моему вкусу.
Вернейший и благодарнейший
подданный
Князь Потемкин Таврический
-----------------------------------------------------------------------------------
*
In 1790 Marquis Lucchesi intended to put pressure on Potemkin on behalf of the congress gathered in Sistova. Anglo-Prussian diplomacy portrayed the Russian commander-in-chief as almost the main opponent of ending the war. In case of refusal to make concessions (following the example of the Austrians), Russia was threatened with war on its western borders. Thus, the capture of Izmail acquired, in addition to military, extremely important significance in the great diplomatic struggle. “I intend to appear in splendor,” Potemkin wrote to Bezborodko regarding Lucchesi’s visit, “so I ask you to do me the favor of buying, if you can find it, a good St. Andrew’s Star and an Order, if there are ready-made ones, ... The same good forged two stars of St. George and Volodymerskaya, and send it to me as soon as possible."
В 1790 году маркиз Луккезини намеревался оказать давление на Потемкина от имени собравшегося в Систове конгресса. Англо-прусская дипломатия изображала русского главнокомандующего чуть ли не главным противником прекращения войны. В случае отказа пойти (по примеру австрийцев) на уступки, России грозили войной на западных границах. Таким образом, взятие Измаила приобретало, помимо военного, чрезвычайно важное значение в большой дипломатической борьбе. "Я намерен показаться в великолепии, - писал Потемкин Безбородко по поводу визита Луккезини, - то и прошу Вас зделать мне одолжение купить, ежели сыщется, хорошую Андреевскую звезду и орден, коли есть готовые, ... То же хороших кованых две звезды Георгиевскую и Володимерскую, и скорей ко мне прислать".
In 1790 Marquis Lucchesi intended to put pressure on Potemkin on behalf of the congress gathered in Sistova. Anglo-Prussian diplomacy portrayed the Russian commander-in-chief as almost the main opponent of ending the war. In case of refusal to make concessions (following the example of the Austrians), Russia was threatened with war on its western borders. Thus, the capture of Izmail acquired, in addition to military, extremely important significance in the great diplomatic struggle. “I intend to appear in splendor,” Potemkin wrote to Bezborodko regarding Lucchesi’s visit, “so I ask you to do me the favor of buying, if you can find it, a good St. Andrew’s Star and an Order, if there are ready-made ones, ... The same good forged two stars of St. George and Volodymerskaya, and send it to me as soon as possible."
В 1790 году маркиз Луккезини намеревался оказать давление на Потемкина от имени собравшегося в Систове конгресса. Англо-прусская дипломатия изображала русского главнокомандующего чуть ли не главным противником прекращения войны. В случае отказа пойти (по примеру австрийцев) на уступки, России грозили войной на западных границах. Таким образом, взятие Измаила приобретало, помимо военного, чрезвычайно важное значение в большой дипломатической борьбе. "Я намерен показаться в великолепии, - писал Потемкин Безбородко по поводу визита Луккезини, - то и прошу Вас зделать мне одолжение купить, ежели сыщется, хорошую Андреевскую звезду и орден, коли есть готовые, ... То же хороших кованых две звезды Георгиевскую и Володимерскую, и скорей ко мне прислать".
Source: "Catherine II and G. A. Potemkin. Personal correspondence (1769-1791)/Екатерина Вторая и Г. А. Потемкин. Личная переписка (1769-1791)".